Быть виски или не быть?

Было время, когда только-только закончилась вторая мировая война — спиртное во Франции разлилось рекой, распаляя страсти. Париж упивался свободой с малознакомым привкусом виски. В кафе «Монтана» и «Флора» разодетые в куртки а-ля «рейнджер» экзистенциалисты, прилипнув к барменским стойкам, с сигаретой «лаки-страйк» в зубах и стаканчиком виски в руке, разглагольствовали о смысле бытия, ухитряясь при этом другой рукой тискать в объятиях местных красоток. Тем же самым занимались их собратья — горе-философы, шатавшиеся туда-сюда по улице Роз. Интеллигентная публика из Сен-Жермен-де-Пре тоже смотрела на жизнь уже совсем другими глазами, напрочь забыв про родной кальвадос и немецкий шнапс вкупе с русской водкой.

«Быть виски или не быть?» — этот шекспировский вопрос не давал покоя парижской интеллигенции. Он жег сердца как столичным аристократам, так и провинциальным обывателям. В конце концов, скотч взял-таки верх над его величеством пастисом! Между тем всякий уважающий себя ирландец, о котором можно сказать буквально — «родился рядом с бочкой виски», не преминет вам заметить, что впервые этот чудо-напиток появился, конечно же, в Ирландии, где его по старинке называют не иначе как «вискей».

Впрочем, это название было известно и в Шотландии, такой же непокорной и строптивой, как ее ближайшая родственница Ирландия. Оно происходит от гэльского «уисце-бита», что означает «вода жизни», или попросту — водка. И во времена оные монахи действительно использовали ее по прямому назначению — как святую воду!..

Что же касается Ирландии, именно там были обнаружены развалины древней винокурни, построенной в 1276 году. А это значит, что ирландские крестьяне гнали виски задолго до Кромвеля и Вильгельма Оранского — то есть в разгар нашествия англичан и повсеместного насаждения протестантства, — получив на то благословение от своих же поработителей. Однако прежде чем виски наконец заняло достойное место под солнцем и прославилось на весь белый свет, миновала не одна сотня лет. А случилось это в один чудесный сентябрьский день 1854 года. Сэра Джона Пауэра, уже немолодого человека с суровым взором и пышными бакенбардами, успевшего к тому времени изрядно поседеть и полысеть, назначили «верховным шерифом» Дублина. Так начался славный путь виски в историю.

Ничтоже сумняшеся Джон нарек в свою честь самый ходовой в Ирландии сорт виски. Вернее — в честь своего народа, одержимого бунтарским духом: крестьян, моряков, рабочих. «Джон Пауэрс», сочетавший в себе несравненные качества ирландских водок, был крепок и вместе с тем приятен на вкус. Он и сегодня в большом почете у хозяев заболоченных угодий в графствах Лимерик, Корк и Голуэй, где по-прежнему в почете крутые манеры и старинные гэльские забавы... Этот же сорт уважали Антуан Блонден, Роже Нимье и Клебер Хаденс — горячие поклонники регби в его, так сказать, ирландско-шотландском варианте.

Пальма первенства

Вскоре «Джеймсон» и «Пауэрс» уже текли рекой в Новом Свете: в 1845 — 1848 годах туда перебралось огромное число ирландцев, искавших на чужбине спасения от великого голода. Впрочем, Америка встречала радушно далеко не всех: многие переселенцы, пережив кошмар плавания через океан и добравшись-таки до Нью-Йорка, зачастую попадали прямиком в форт Кастл-Гарден.

А их драгоценный груз — бочки «Джеймсона» и «Пауэрса» тут же оприходовали владельцы местных злачных заведений. И в шумных притонах Ист-Сайда, и по обе стороны Гудзона разгоряченная голытьба уже потрясала бутылками с расписными, точно хоругви, наклейками: «Мэрфи», «Кеннеди», «Грин-Спот». Чуть позже благоприобретенную «заразу» понесло на север, а оттуда на юг — в опаленную пламенем гражданской войны Саванну..

Ирландское виски удерживало пальму первенства добрых полвека. А скотч пока что был всего лишь его жалким подобием. Он едва перехлестнул через границу, разделявшую Южную Шотландию и Северную Англию. Но привередливым джентльменам из Туманного Альбиона шотландское «пойло» пришлось не по вкусу... Английские лорды предпочитали портвейн и коньяк.
Ну что ж, не беда — и виски, благополучно перевалив через Ла-Манш, полилось по просторам Франции, где его встречали на «ура» — как некую заморскую диковину.

Вторая мировая война, ко всему прочему, ознаменовалась полной и безоговорочной победой скотча — его завезли на континент из северных краев Шотландии. Оно и понятно: пока Ирландия блюла нейтралитет, полки шотландских горцев, доблестно сражавшихся в авангарде британских войск, в том числе в достопамятной десантной операции в Нормандии, с гордостью праздновали общую победу.

А следом за тем «союзническое виски» завоевало весь мир... Шотландская водка моложе ирландской «уисце-биты», притом лет эдак на пятьсот. Что верно, то верно: впервые она упоминается в рукописных хрониках 1494 года — своего рода скрижалях закона...