Восторги охотника

На горе Кинабалу Лоу собирал орхидеи и растения-кувшины непентесы раджа, названные так в честь англичанина Джеймса Брука, небезызвестного белого раджи соседнего Саравака. Имя самого Лоу увековечено в названии еще одного вида «кувшина» — Nepenthes lowii, открытого им во время своей экспедиции. В 1886 году, вслед за Лоу в район горы Кинабалу направился Фредерик Бербидж, прозванный местными жителями «Господин Цветы».

Он собирал ботанические диковинки для лондонских аукционов, а потом выпустил книгу «Сады солнца». Когда в 1897 году Бербидж получал престижную Медаль Виктории за свой вклад в цветоводство, из Сингапура в Сабах отплыл за орхидеями Генри Ридли, чей огромный труд «Флора Малайского полуострова» до сих пор считается лучшим путеводителем по растительному миру Малайзии.

В отличие от своих предшественников, он путешествовал с чисто научными целями, и ботанические сады мира пополнились с тех пор растениями, носящими его имя. Ридли, правда, больше прославился тем, что привез из Бразилии на землю Малайи гевею — с той-то поры страна и превратилась в крупнейшего производителя натурального каучука.

Вслед за этими знаменитыми охотниками за орхидеями мы поднимались все выше. Стали попадаться знакомые деревья — дубы, каштаны, лавр, мирт... Правда, соседствующие с гигантскими папоротниками и со свешивающимися с их ветвей бородами мхов и элегантными, изысканными «королевами цветов».

«Увидеть орхидеи и растения-кувшины Борнео во всей их красе — это впечатление на всю жизнь,» — писал Бербидж. Пробираясь по тропинкам по склонам Кинабалу и ежеминутно наблюдая все эти удивительные растения, я полностью разделял восторги охотника за орхидеями.и.

А тут еще Лоуренс так спокойно подобрал с земли какую-то многоножку и стал показывать ее моим спутникам. «Это стоножка?» — спросил я. «Нет — тысяченожка. Стоножка смертельно ядовита,» — спокойненько так ответил он. Да, главное не ошибиться, считая количество ножек...

Но вообще-то джунгли могут разочаровать тех, кто, начитавшись Майн Рида, Соммерсета Моэма и Джозефа Конрада, ждет от тропической чащи чего-то особенно грозного, величественного и эффектного. Сибирская тайга, дебри Северо-Запада США, да и даже наш валдайский лес выглядят таинственнее. Однако именно джунгли Борнео ученые считают одними из самых диких и нетронутых мест на Земле, сравнивая их лишь с Амазонией.

Хотя в лесах острова нет крупных хищников, в них до сих пор пропадают люди. При мне пришло сообщение, что дебрях Борнео исчезла европейская журналистка. А не так давно группа британских коммандос, проходя подготовку на склонах Кинабалу, забрела в какую-то расщелину и заблудилась в джунглях. Их нашли еле живыми лишь после десяти дней поисков.

Вечером, накануне прощания с Борнео, я бродил по пляжу. Хохочущие китайцы выводили на песке, позолоченном закатом огромные буквы «TAIWAN». Золотыми стали и белые платки на головах правоверных малаек, вышедших подышать перед сном морским воздухом. И вдруг в небе, в просвете между двумя крышами, я увидел бледный конус. Высвеченный в предсумеречной дымке лишь благодаря огненным лучам заходящего солнца, он, однако, был виден целиком, не скрытый завесой туч. Он тускло мерцал словно огромная розовая жемчужина.